God Hates Us All
Эпидемия Поттеризма докатилась и до меня. Пришлось прочесть, пришлось поискать.
Вот вам интереснейшая статейка по сабжу и по явлению. Особенно обратите внимание на последние строки. 2-3 абзац.
читать дальше Cедьмого февраля очкастый чудо-мальчик Гарри вернулся, чтобы показать разнообразным Таням Гроттер, кто в русском доме хозяин. Стартовый тираж долгожданного российского издания «Гарри Поттера и Ордена Феникса», обозначенный в выходных данных как 200 тыс. экземпляров, в сравнении со стартовым тиражом «Ордена» англоязычного — 13,5 млн — немного, но по нашим меркам очень хорошо.
Русский Поттер традиционно запаздывает по сравнению с прочими европейскими национальными версиями. Отчасти это объяснимо. Издательство «Росмэн», неудачно поэкспериментировав с переводами и малоизвестного Игоря Оранского (первая книга), и маститой Марины Литвиновой (книги со второй по четвертую), призвало на помощь звездное трио — Голышева, Бабкова и Мотылева. Результат оказался более чем приличен. 826 страниц русскоязычного «Ордена» — текст достойно переведенный... и { достойно написанный.
Удовлетворит ли пятый том приключений Гарри постоянного читателя? Да, вполне. Присутствует ли в нем общая тенденция сквозной истории — сохранение увлекательности плюс нарастание мрачности, взросление не только сюжетное, от одного класса Хогвартса к другому, но и жанровое — от волшебной сказки через триллер к конспирологическому роману? Да, тоже вполне. Ощущается ли при этом, что Джоан Роулинг подустала от собственной саги и реально столкнулась (впервые) с проблемами возрастной адекватности своего героя? Опять-таки, да. Детективные и авантюрные ходы в «Ордене» начинают ощутимо повторяться, хотя у Роулинг в рукаве всегда припасены козырной туз и парочка карт помельче. Волдеморт могуч как никогда прежде. Пожиратели Смерти снова в сборе. Министерство Магии предстает чудовищно забюрократизированной и зловещей структурой. Гарри узнает кое-что неприятное про собственного отца, теряет одного из самых близких людей и вновь оказывается на волосок от гибели. Сюжет исправно держит напряжение вплоть до финальной сцены включительно. Кончается все, как обычно, довольно плохо. Тучи исправно сгущаются, скоро грянет буря.
Однако, более или менее разобравшись с сюжетными хитросплетениями, Роулинг столкнулась с куда более заковыристой проблемой. Дело в том, что она поставила перед собой амбициозную задачу — достоверно и шаг за шагом прописать превращение десятилетнего ребенка в семнадцатилетнего юношу. Амбиция предполагала ловушку, «волчью яму» — и сейчас, когда Гарри стукнуло пятнадцать, Роулинг начинает в нее проваливаться. В самом деле, все понимают, что в пятнадцать, на самом гребне пубертатной волны, мысли и действия подростков не исчерпываются школьными заморочками и не сводятся к поцелуям в щечку. Понятно и то, что Роулинг едва ли могла себе позволить откровенные намеки на половое созревание своего персонажа: ее-то читают отнюдь не только пятнадцатилетние, и едва ли «маме Гарри Поттера» улыбается присовокупить к обвинениям в сатанизме и фашизме серию исков за развращение малолетних. Роулинг попыталась выйти из ситуации, сублимировав возрастную энергию Гарри в борьбу с заматеревшим Волдемортом и прочими опасностями... и это ей удается — но не вполне. А впереди еще две книжки...
Можно, впрочем, не сомневаться, что — невзирая на любые сбои сюжетной машинерии — Роулинг благополучно напишет эти два оставшихся романа, а публика благополучно и со свистом их впитает. В отношении саги про Гарри слово «феномен» звучит чаще всех прочих; поттериана — коммерческий феномен... и, значит, культурно-социальный тоже.
Как водится, задним числом феноменальность проанатомирована и раскассирована. Вот чрезвычайно успешно сконструированный герой — неудачник, который не просто становится суперменом, он становится суперменом, оставаясь притом однозначным неудачником (отечественный пример такого же подхода — Эраст Петрович Фандорин, тоже вечно несчастный победитель). Вот завораживающее ощущение наличия за пыльной и плоской декорацией «реального мира» другой действительности — красочной, авантюрной и волшебной...
Впрочем, главное беллетристическое ноу-хау Роулинг — все-таки в другом. Она лучше всех сумела выкроить книжку из «детского» материала, но по «взрослым» лекалам. Внятная ребенку история рассказана средствами взрослых, триллерньгх жанров. Рассказана без скидок и поддавков: по умению закрутить сюжет Роулинг даст немало очков большинствухитовых «взрослых» детективщиков. У Р линг - в силу счастливого сочетания уд ной формулы и штучного таланта — получ ся снайперский выстрел дуплетом. Прод; с детским содержанием и недетской форл* оказался одинаково востребован и взросл ми, и детьми. Со взрослыми все ясно: в л бом половозрелом индивиде все равно е( детская составляющая. Интересней то, чт современном ребенке велика составляют взрослая. Оказалось, что он на ура восприн мает именно истории, рассказанные «взрослом» языке.
Отчего — тоже понятно: информационн поле с едиными стандартами, созданное м диа всех сортов — от Интернета до теленово тей, — тотально, и дети существуют в нем н равне со взрослыми. Тотальность и безальщ нативность этого поля — в новинку, е максимум пара десятков лет. Это не колича твенное изменение — качественное: воспр! ятие юного фаната Гарри Поттера отличаете от когдатошнего восприятия юного фаната А тридЛиндгрен.
И речь здесь не о том, что Астрид Линдгре или Туве Янссон писали лучше, чем это дела ет Джоан Роулинг (хотя это и так). Речь о TOW что и детская литература подвержена глобали зации, а значит — унификации, а значит — уп рощению и усреднению. Сила лучших детски книжек — что Линдгрен, что Янссон, что мш| новского Винни-Пуха, — в том, что они были Настоящей Большой Литературой, пользую] щейся специальными средствами и особыми возможностями литературы «маленькой», л ской. Карлсон, Пеппи и Мумми-тролли п бирались к вполне всеобъемлющим экзистен-циальным констатациям по особенным! узеньким, тайным тропкам, доступным толь| ко детям: взрослый там не пройдет. Сейчас эти тропки зарастают. Дети — маленький народец культуры — выбирают широкие магистрал ные проспекты. Специальная —детская —ли] тература перенимает инструментарий литера^ туры «общей». Оттенков и нюансов становиг ся меньше.
И если книги Линдгрен или Янссон были| подобны крохотным колониальным лавкам неожиданным и чарующим набором загадоч ных, теребящих воображение предметов, к) книги Роулинг, безусловно, супермаркет. Сот] менным выбором, удобными проволочным тележками и вежливой обслугой. Отличие конкурирующих сетей в том, что суперм ты компании «Роулинг» торгуют качествен ным товаром. Но коммерческая схема — на всех. Одинаковая.
Вот вам интереснейшая статейка по сабжу и по явлению. Особенно обратите внимание на последние строки. 2-3 абзац.
читать дальше Cедьмого февраля очкастый чудо-мальчик Гарри вернулся, чтобы показать разнообразным Таням Гроттер, кто в русском доме хозяин. Стартовый тираж долгожданного российского издания «Гарри Поттера и Ордена Феникса», обозначенный в выходных данных как 200 тыс. экземпляров, в сравнении со стартовым тиражом «Ордена» англоязычного — 13,5 млн — немного, но по нашим меркам очень хорошо.
Русский Поттер традиционно запаздывает по сравнению с прочими европейскими национальными версиями. Отчасти это объяснимо. Издательство «Росмэн», неудачно поэкспериментировав с переводами и малоизвестного Игоря Оранского (первая книга), и маститой Марины Литвиновой (книги со второй по четвертую), призвало на помощь звездное трио — Голышева, Бабкова и Мотылева. Результат оказался более чем приличен. 826 страниц русскоязычного «Ордена» — текст достойно переведенный... и { достойно написанный.
Удовлетворит ли пятый том приключений Гарри постоянного читателя? Да, вполне. Присутствует ли в нем общая тенденция сквозной истории — сохранение увлекательности плюс нарастание мрачности, взросление не только сюжетное, от одного класса Хогвартса к другому, но и жанровое — от волшебной сказки через триллер к конспирологическому роману? Да, тоже вполне. Ощущается ли при этом, что Джоан Роулинг подустала от собственной саги и реально столкнулась (впервые) с проблемами возрастной адекватности своего героя? Опять-таки, да. Детективные и авантюрные ходы в «Ордене» начинают ощутимо повторяться, хотя у Роулинг в рукаве всегда припасены козырной туз и парочка карт помельче. Волдеморт могуч как никогда прежде. Пожиратели Смерти снова в сборе. Министерство Магии предстает чудовищно забюрократизированной и зловещей структурой. Гарри узнает кое-что неприятное про собственного отца, теряет одного из самых близких людей и вновь оказывается на волосок от гибели. Сюжет исправно держит напряжение вплоть до финальной сцены включительно. Кончается все, как обычно, довольно плохо. Тучи исправно сгущаются, скоро грянет буря.
Однако, более или менее разобравшись с сюжетными хитросплетениями, Роулинг столкнулась с куда более заковыристой проблемой. Дело в том, что она поставила перед собой амбициозную задачу — достоверно и шаг за шагом прописать превращение десятилетнего ребенка в семнадцатилетнего юношу. Амбиция предполагала ловушку, «волчью яму» — и сейчас, когда Гарри стукнуло пятнадцать, Роулинг начинает в нее проваливаться. В самом деле, все понимают, что в пятнадцать, на самом гребне пубертатной волны, мысли и действия подростков не исчерпываются школьными заморочками и не сводятся к поцелуям в щечку. Понятно и то, что Роулинг едва ли могла себе позволить откровенные намеки на половое созревание своего персонажа: ее-то читают отнюдь не только пятнадцатилетние, и едва ли «маме Гарри Поттера» улыбается присовокупить к обвинениям в сатанизме и фашизме серию исков за развращение малолетних. Роулинг попыталась выйти из ситуации, сублимировав возрастную энергию Гарри в борьбу с заматеревшим Волдемортом и прочими опасностями... и это ей удается — но не вполне. А впереди еще две книжки...
Можно, впрочем, не сомневаться, что — невзирая на любые сбои сюжетной машинерии — Роулинг благополучно напишет эти два оставшихся романа, а публика благополучно и со свистом их впитает. В отношении саги про Гарри слово «феномен» звучит чаще всех прочих; поттериана — коммерческий феномен... и, значит, культурно-социальный тоже.
Как водится, задним числом феноменальность проанатомирована и раскассирована. Вот чрезвычайно успешно сконструированный герой — неудачник, который не просто становится суперменом, он становится суперменом, оставаясь притом однозначным неудачником (отечественный пример такого же подхода — Эраст Петрович Фандорин, тоже вечно несчастный победитель). Вот завораживающее ощущение наличия за пыльной и плоской декорацией «реального мира» другой действительности — красочной, авантюрной и волшебной...
Впрочем, главное беллетристическое ноу-хау Роулинг — все-таки в другом. Она лучше всех сумела выкроить книжку из «детского» материала, но по «взрослым» лекалам. Внятная ребенку история рассказана средствами взрослых, триллерньгх жанров. Рассказана без скидок и поддавков: по умению закрутить сюжет Роулинг даст немало очков большинствухитовых «взрослых» детективщиков. У Р линг - в силу счастливого сочетания уд ной формулы и штучного таланта — получ ся снайперский выстрел дуплетом. Прод; с детским содержанием и недетской форл* оказался одинаково востребован и взросл ми, и детьми. Со взрослыми все ясно: в л бом половозрелом индивиде все равно е( детская составляющая. Интересней то, чт современном ребенке велика составляют взрослая. Оказалось, что он на ура восприн мает именно истории, рассказанные «взрослом» языке.
Отчего — тоже понятно: информационн поле с едиными стандартами, созданное м диа всех сортов — от Интернета до теленово тей, — тотально, и дети существуют в нем н равне со взрослыми. Тотальность и безальщ нативность этого поля — в новинку, е максимум пара десятков лет. Это не колича твенное изменение — качественное: воспр! ятие юного фаната Гарри Поттера отличаете от когдатошнего восприятия юного фаната А тридЛиндгрен.
И речь здесь не о том, что Астрид Линдгре или Туве Янссон писали лучше, чем это дела ет Джоан Роулинг (хотя это и так). Речь о TOW что и детская литература подвержена глобали зации, а значит — унификации, а значит — уп рощению и усреднению. Сила лучших детски книжек — что Линдгрен, что Янссон, что мш| новского Винни-Пуха, — в том, что они были Настоящей Большой Литературой, пользую] щейся специальными средствами и особыми возможностями литературы «маленькой», л ской. Карлсон, Пеппи и Мумми-тролли п бирались к вполне всеобъемлющим экзистен-циальным констатациям по особенным! узеньким, тайным тропкам, доступным толь| ко детям: взрослый там не пройдет. Сейчас эти тропки зарастают. Дети — маленький народец культуры — выбирают широкие магистрал ные проспекты. Специальная —детская —ли] тература перенимает инструментарий литера^ туры «общей». Оттенков и нюансов становиг ся меньше.
И если книги Линдгрен или Янссон были| подобны крохотным колониальным лавкам неожиданным и чарующим набором загадоч ных, теребящих воображение предметов, к) книги Роулинг, безусловно, супермаркет. Сот] менным выбором, удобными проволочным тележками и вежливой обслугой. Отличие конкурирующих сетей в том, что суперм ты компании «Роулинг» торгуют качествен ным товаром. Но коммерческая схема — на всех. Одинаковая.
@музыка: Sepultura - We who are not as others
@настроение: уверенное
19.07.2004 в 10:35
У мя то хоть сестра и брат младшие - я обязана знать о их мире... А ты то чего?)))
19.07.2004 в 19:20
19.07.2004 в 21:05
20.07.2004 в 12:38
"вечно несчастный победитель".. странно как то. Надо перечитывать Акунина.
20.07.2004 в 15:32
Этернал, там и не говориться про физические или мировоззренческие сходства. ТОлько про сходство типажей.